ГлавнаяИсторияГ.Я. СедовЗемлякиПриродаРыбалкаПочем рыбка Отдых в Седово ФотогалереяГостевая книга


 Новости

 

ПАРНАС, ПЕГАС И ПИЛЕНГАС    стр. 26

  ВЛАДИМИР ЛЯХ      

Колодцы моего детства

     У каждого человека, пусть даже давным давно вышедшего из детского возраста, навсегда хранятся в памяти картины незабываемого периода жизни и тех мест, где он был счастлив и беззаботен. Одни помнят лес, другие море, кого-то греют воспоминания о цветущей весенней степи, а другим  во сне является неброская красота тундры.
     Многих из этих людей, кроме им одним известных примет детства, я думаю, объединяет ещё и память о колодцах. В большинстве небольших посёлков и деревень в 1950-60-е годы, да во многих и позже, не было водопровода, и именно колодцы снабжали живущих там людей живительной влагой. Нередко в российских деревнях делали два водоносных сооружения, такая бытовала традиция. Один – в центре поселения, а другой – около дороги, на окраине – для добрых духов, охраняющих покой жителей.
     Люди во все времена трепетно относились к колодцам. Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить, сколько преданий, легенд, сказок песен им посвящено. «Колодец, колодец, Дай воды напиться! Колодец, колодец, Дай неба глоток!», "Учкудук, три колодца",  "Копав, копав криниченьку"...
     В посёлке моего детства, названном в честь своего знаменитого уроженца, исследователя Арктики Г.Я. Седова, колодцев было не два, а гораздо больше. Небольшое поселение на берегу Таганрогского залива Азовского моря появилось на карте Российской империи в 1750 году как казачий сторожевой пост, и уже в это время перед жителями встала проблема питьевой воды. Долгое время её возили из ближнего хутора Обрывского, расположенного на возвышенной материковой местности, где казаки имели земельные наделы. В нынешнем селе Обрыв и до сих пор сохранился старинный, очень глубокий колодец, где до воды – десятки метров.
    Дело было вовсе не в трудностях устройства колодцев. Низменная Кривая Коса, у основания которой возник будущий зажиточный хутор Кривокосский, ставший через два века посёлком Седово, практически не чинила препятствий для рытья колодцев. Легкий плодородный слой здесь редко превышает штык лопаты, а на большую глубину вниз (никто не знает, на сколько метров) уходят залежи ракушки. Они свидетельствуют о том, что миллионы лет в этом месте был мелководный водоём. Коса, то есть уходящая в море на 9 километров полоса суши, возвышается над уровнем моря всего на несколько метров, поэтому колодцы здесь неглубокие, до воды в среднем три-четыре метра, а весной, когда уровень моря поднимается, бывает и того меньше. В это время вода появляется во многих подвалах, и вычерпывать её не имеет никакого смысла. Со временем она уходит сама.
    Обычно воду в прежние времена искали так называемые лозоходцы с помощью небольшой рамки из лозы, поворачивавшейся, если близко к поверхности почвы была вода. На Кривой Косе этот метод бесполезен, ибо вода здесь на небольшой глубине повсюду. Однако проблема в том, что она очень жёсткая, из-за содержащихся в ней хлоридов имеет зеленоватый цвет, и в большинстве случаев непригодна для питья. Искать хорошую воду приходилось исключительно методом тыка, то есть копать, не жалея труда, колодцы в разных местах. Подходящий источник, в конце концов, нашёлся в окрестной степи, почти в километре от хутора, растянувшегося вдоль берега моря. Выложенный из блоков ракушечника колодец освятили, а со временем в этом месте была построена церковь в честь святых апостолов Петра и Павла, существующая уже без малого два века.
    Воду в этом главном колодце посёлка называли сладкой, реже – белой, в отличие от той, что была в большинстве колодцев во дворах жителей и различных учреждений. Строительство колодца и затем церкви положило начало росту селения не только вдоль моря, но и вдаль от него. До того, как улица, ведущая от моря к церкви, была названа в честь революционера Якова Свердлова, в народе она неофициально именовалась Церковной. Была она в это время обозначена всего несколькими домами, а на перекрёстке этой улицы с нынешней улицей Комсомольской высился присыпанный песком старый мусорник, убранный только в начале 1960-х годов.
     В нескольких сотнях метров от «церковного» колодца на территории помещичьей конюшни, в советское время ставшей колхозной, вырыли другой колодец, и там тоже оказалась хорошая вода. Около этого колодца в 1960-е годы стоял журавель, и висело ведро, опоясанное железным обручем, чтобы сразу тонуло. Этот колодец снабжал водой не только конюшню, но и жителей окрестных домов, а потом и Дом культуры, построенный в 1961 году. Посетители киносеансов и концертов, особенно детвора, шли колодцу, чтобы напиться. Иногда кто-то оставлял на колодце кружку, потом она пропадала, вместо неё появлялась другая. Если кружки не было, то пили прямо из ведра, слегка его наклоняя.
     Примерно в это же время на южном углу поселкового парка, недалеко от Дома культуры и от церкви, был сооружён общественный туалет. Он содержался в порядке, но как бы там ни было, контактировал с грунтовыми водами. Причём, этот «туалет типа сортир» был в посёлке не один. По мере увеличения числа учреждений, усиливалась и негативная нагрузка на водоносный слой. Кроме того, «сооружения неизвестного архитектора» были, естественно, и в каждом дворе. И всё же, пока в посёлке не начала развиваться курортная инфраструктура, и сюда не хлынул многотысячный поток отдыхающих, колодезное водоснабжение оставалось безальтернативным. Общественные колодцы регулярно хлорировали, причём не все сразу, а поочерёдно. При этом на колодце писали мелом или вывешивали листок с указанием, когда воду можно будет брать.
     Колодцы влияли на весь бытовой уклад жизни. Поход за водой постепенно приобрёл внешние черты ритуала. Надо заметить, в то время в посёлке считалось, что правильно говорить «по воду», а не «за водой» и детишек ревностно поправляли, если они выражались не так. Говорили: «за водой пойдешь – не вернёшься, имея в виду смысл «идти за течением».
    Для бытовых нужд воду брали из своих колодцев, а за питьевой шли «до церквы». В 1960-е годы можно было видеть, как к колодцу с вёдрами на коромысле то там, то сям идут женщины. За моей матерью обычно заходила невестка Полина, и вдвоём они, чинно двигаясь по нашей улице Свердлова, заходили за Марией, женой двоюродного брата матери Александра Александровича Хандюкова. Если ей была нужна вода, то дальше они отправлялись уже втроём. Иногда, в совсем ещё детском возрасте, я тоже составлял им компанию, неся в руках небольшой бидончик. Женщины, разговаривая, шли так медленно, что я описывал вокруг них круги и успевал несколько раз сбегать к колодцу и обратно.
     И вот, наконец, поодаль от навеса поселкового рынка, называемого в просторечии базаром, виднеется чисто выбеленный колодец. Вокруг него всегда мокро от пролитой воды. Колодец огорожен заборчиком из крашеного масляной краской штакетника, с передней стороны в ограде оставлен проём. 
     Возле колодца, как правило, какая-нибудь хозяйка набирала воду, а то бывала и небольшая очередь. После взаимных приветствий, каких-либо шутливых замечаний, завязывалась беседа, длившаяся порой довольно долго, так что я успевал отнести бидон с водой домой и вернуться обратно. Провинциальная жизнь в то время вообще отличалась неспешностью и основательностью, заметные события в ней случались нечасто, но женщины и тогда находили о чём поговорить.
      Над этим колодцем, как, впрочем, и над всеми другими, была крашеная в зелёный цвет дощатая будка, в её верхней части располагался вал из оструганного бревна, на который наматывалась цепь, а с правой стороны будки располагался ворот. Общественное ведро, если его и вешали время от времени, долго не держалось, и каждый водонос на зацеп вешал своё.
     Наконец, обсудив все новости, планы, последние кинофильмы и прочие достойные обсуждения темы, женщины помогали друг другу повесить на крючок коромысла заднее ведро, потом самостоятельно, придерживая коромысло одной рукой, вешали переднее и, не делая резких движений, плавно отправлялись в обратный путь. Чтобы вода не плескалась в ведро клали деревяшки. Двигались не быстро, два-три раза останавливаясь отдохнуть. Опять что-то обсуждали, о чём-то говорили, и было заметно, что общение для водоносиц отнюдь не менее важная часть процесса, чем сама вода.
      Поодаль от колодца располагалось футбольное поле, вдоль которого тянулся ряд лавочек на вкопанных в землю столбах. Время от времени, по выходным, здесь проходили матчи с приезжими командами, собиравшие едва ли не половину посёлка. Острые моменты матча сопровождались таким громогласными криками, что слышно их было даже и на самых дальних улицах. Скамеек на всех не хватало, поэтому многие сидели на базарных прилавках или принесённых с собой стульчиках. Иногда занять место приходили заранее и оставляли на скамейке газету, придавленную куском кирпича.
      И для колодца это тоже было напряженное время. Болельщики то и дело подходили попить, набирали воду в бутылки, поскольку другой возможности утолить жажду не было. К каждому матчу на цепь обязательно вешали ведро.
За футбольным полем, если смотреть от моря, в углу парка много лет работала летняя танцплощадка. Её посетители и просто зеваки, немалым числом приходившие «под танцы» поглазеть на происходящее, тоже, если хотели пить, отправлялись к колодцу.
     Посёлок рос, и строились новые колодцы. Популярным был колодец около  автобусной остановки, напротив правого торца тогдашней конторы рыбзавода. Отсюда носили питьевую воду в школу. Там имелись свои колодцы и во дворе, и даже в подвале, но вода в них была технической. На улице Калинина был ещё колодец на углу с нынешней улицей Мищенко, тогда называвшейся Базарным переулком, но существовал он сравнительно недолго.
     Много лет функционировали колодцы на углу улиц Войкова и Комсомольской, а также на улице Кирова – около подворья Хуриленко. В последнем, кстати, почти всегда висело ведро. Там однажды я чувствительно получил воротом по голове по вине одного приезжего дуралея, бросившего ведро с недопитой водой обратно в колодец.
     Последним был сооружён колодец на улице Кирова, там, где она делает изгиб вблизи северного угла парка, на этом месте и до сих пор осталось бетонное кольцо от этого колодца, и здесь по-прежнему с тех времён растёт шелковица. Это единственное место, где сохранилось материальное свидетельство об общественных колодцах, своего рода памятник, который вполне бы мог  здесь стоять.
     Во второй половине 1960-х годов развитие индустрии отдыха в тихом посёлке с патриархальным укладом жизни приобрело серьёзный размах. Непривычные к пляжным вольностям благочинные отцы семейств, то и дело делали замечания праздным пляжницам, выходившим в купальных костюмах в посёлок, ставились даже запрещающие информационные щиты, но всё было тщетно. Курорт есть курорт, и жителям пришлось с этим смириться..
     Строились новые и новые пансионаты. Людей, живших у моря стали переселять, им давали участки, строили дома, порой, как говорится, краше прежних. Правда, звук прибоя туда уже не долетал. Для колодцев наплыв приезжих принёс угрозы: в них время от времени подвыпившие отдыхающие бросали всякий мусор, чего местное население никогда себе не позволяло.
     В это время традиция ходить с коромыслом к колодцам среди местных дам постепенно сошла на нет. Многие из них стали работать, поскольку появилось больше рабочих мест в расширявшемся производстве рыбколхоза, в пансионатах, в новых магазинах. Соответственно, росло и благосостояние. Жители обзаводились мотоциклами, некоторые – автомашинами. Вопрос доставки воды, в конце концов, пал под напором эмансипации и технического прогресса, он стал сугубо бытовым и прозаичным.
     В нашей небольшой семье обязанность доставки воды перешла по наследству ко мне. К этому времени я пересел со «Школьника» на «большой» велосипед харьковского велозавода с логотипом в виде летящей ласточки, из-за чего и сам велосипед называли уважительно «Ласточка». В то время в наших местах эта марка пользовалась большим авторитетом. Конкурировавшая с ХВЗ марка подмосковного производства «Десна», имевшая логотип в виде летящего аиста, имела гораздо меньшую популярность.
     Надо заметить, что велосипед для многих подростков в те годы был не просто средством передвижения, но и объектом оформительского творчества, можно даже сказать – шика. Для креативных велосипедистов было важно сделать на «лайбе» хороший «обвес». Отсутствие заводских тюнинговых деталей открывало простор недюжинной фантазии. На руль и раму надевали всевозможные шланги, на ручки руля – пластиковые колпачки от болгарских винных бутылок, находили своё место фары, счётчики пути, выменянные на что-нибудь другое, активно использовалась в тюнинге изолента и другие подручные материалы. Велик обвешивался катафотами, электрическими динамками, на руль крепились зеркала, на колеса ставились самодельные «трещотки», а в колеса между спиц вставлялись цветные кружочки, полоски и прочее, что только можно было найти. Кто это помнит – тот поймёт, о чём речь.
    Велосипед обклеивали переводными картинками с гоночными машинами, на «сидушку» и багажник вешалась бахрома, а на крылья внизу крепились резиновые брызговики. Кроме всего перечисленного, на моём железном коне был еще горящий от батарейки стоп-сигнал, куча переключателей на сумочке с инструментами, самодельный ручной тормоз на переднем крыле, и там же крепился алюминиевый олень, скопированный с автомобиля «Волга».
    Довольно скоро я освоил технику «вождения» с двумя ведрами воды на руле, балансируя так, что вода почти не расплёскивалась. Так же стали возить воду и другие обитатели нашей улицы. Как когда-то женщины заходили за моей матерью, теперь мои друзья заезжапи за мной на «лайбах», чтобы ехать к колодцу, причём предпочитали мы колодец у конюшни. Там, в укромном месте, можно было не только «порешать пацанские вопросы», но и, порой, перекурить.
    Постепенно наступило время, когда колодцы уже не могли обеспечивать жителей посёлка и многочисленных гостей качественной водой. Более того, открытые колодцы могли стать источником инфекции. Что было хорошо для маленького провинциального посёлка – не годилось для одного из крупнейших курортных центров Донецкой области.
    Так, вслед за асфальтом и развитой торговлей, в посёлок Седово пришёл водопровод. Поначалу он существовал параллельно с колодцами. Поскольку качество водопроводной воды уступало колодезной, да к тому же сказывалась привычка, многие жители продолжали пользоваться колодезной водой. Но потом в колодце на углу Калинина и переулка Базарного жители обнаружили дохлую кошку. Колодец прохлорировали, однако, воду оттуда больше никто не брал. Колодец за ненадобностью закрыли бетонной плитой. Интерес к колодцам стал постепенно слабеть.
     Чугунные водопроводные колонки  довольно долго тоже были  местом паломничества, как в своё время колодцы. Жители, почувствовав себя горожанами, деловито шли с вёдрами к водоразборным колонкам на перекрёстках улицы Комсомольской, около церкви и в других местах, но этот процесс уже не имел тех красок и той поэзии, как когда-то походы к колодцам. Постепенно ушли из обихода и коромысла. В нашем доме расписное коромысло, с которым когда-то ходила к колодцу моя мама, хранится на видном месте, как реликвия из того, уже весьма давнего, времени.
     Потом постепенно уличные колонки выходили из строя, и их уже не восстанавливали, поскольку водопровод пришёл в дома, в учреждения, и нужда в уличных водоразборных  колонках отпала. Тем более что к этому времени некоторые жители стали возить воду от природного родника близ города Новоазовска, а в продаже перестала быть редкостью бутилированная вода на любой вкус и кошелёк. Воду под брендом «Новоазовская», поднятую с глубины 350 метров в районе заповедника Хомутовская степь, с 1991 года стали разливать и в районном центре Новоазовск. Этот факт отодвинул водопровод на второй план точно так же, как водопровод в своё время потеснил колодцы. Теперь большинство жителей за небольшую плату покупают разливную воду, предлагаемую во всех магазинах.
     В один из последних приездов на родину, я увидел колодец около давно закрытой конюшни в запущенном состоянии, было видно, что воду здесь уже никто не берёт. Меня охватило чувство сожаления. И к старому колодцу, некогда поившему моих односельчан чистой водицей, и к ушедшему времени, и ко всему тому, чего уже не вернуть.  А старинный колодец в селе Обрыв всё так же в строю, но вода из него, признаюсь честно, мне не показалась уже такой же вкусной, как раньше.
            

        Заброшенный колодец у бывшей конюшни когда-то щедро поил людей чистой  водицей. 08.2018г  На месте люка когда-то был общественный колодец. Его закрыли первым. 08.2018г  В прошлом здесь был общественный колодец. Теперь он в частном дворе. 08.2018г  На этом месте располагался последний из построенных в Седово общественных колодцев. На этом месте мог бы расположиться более презентабельный памятник. 08.2018г  На фото можно различить вдали, правее высокого тополя, огороженный колодец. Слева - Церковь Петра и Павла. Фото Евгения Людникова из семейного архива Людниковых.  Колодец в центре посёлка, напротив нынешней администрации. 1970-е годы  Водица из колодца у церкви.  1960-е годы.  Старинное расписное коромысло - тепрь это просто атрибут прошлого  Старинное расписное коромысло - тепрь это просто атрибут прошлого

 

 

 

 

НАЗАД   ВПЕРЕД

 Литературная страница  ОГЛАВЛЕНИЕ СТРАНИЦ АВТОРА      Владимир Лях           Стихи.ру          Проза.ру               Новости

 

Главная История Г.Я. Седов Земляки Природа  Рыбалка Почем рыбка Отдых   Фотогалерея    Моя школа   Контакты Гостевая

Copyright © Лях В.П. При использовании материалов обязательно указание авторства и прямая ссылка на источник