К 100-летию Первой русской экспедиции к Северному полюсу и по изучению полярных стран под руководством Георгия Яковлевича Седова

Георгий Яковлевич Седов, видный российский гидрограф

Портретная галерея в здании Географического общества России в Санкт-Петербурге. Портрет Г.Я. Седова

Седовчанин Д.В. Матвейчук встречается с директором музея Арктики и Антарктики П.И. Боярским. декабрь 2011г

Обрывки ткани, найденные на о. Рудольфа в месте предполагаемой могилы Г.Я. Седова. Музей Арктики и Антарктики, Санкт-Петербург

Астрономический знак и древко флага экспедиции Г.Я. Седова. Музей Арктики и Антарктики. Санкт-Петербург

Встреча с активом музея Арктики имени Г.Я. Седова школы №336 Невского района Санкт-Петербурга делегации из п. Седово, декабрь 2011г

Отметки об изучении дела об экспедиции Г.Я. Седова в архиве г. Архангельска. Г.П. Попов с делом не знакомился, а П.Л. Фефилов - знакомился.

Как такое мог написать музейщик?!  или
Дутая тайна могилы Седова

            Оцифрованный номер газеты «Архангельск» правительства Архангельской области и мэрии города Архангельска №210 от 9 декабря 2010 г мне прислал один «заклятый друг», биолог по профессии, стойкий разоблачитель «возвеличенного большевиками» Г.Я. Седова, приверженец крайне оскорбительной лексики и воинствующего дилетантизма. Позже я увидел, что этот выпуск газеты висит в Интернете.
      Думаю, очень верно, что отклики на поистине людоедскую публикацию почетного гражданина Архангельска Геннадия Попова помещены в разделе «Антибред. Порка идиотов» популярного сайта «Полярная почта», поскольку большего бреда и  представить себе невозможно. Тело Седова, якобы, скормили собакам… Удивительно, что это написал заведующий музеем института – так много в тексте огрехов исторического характера, не говоря уже о человеческих и нравственных аспектах. Автор же  самонадеянно сообщает читателям, что «Одна из тайн суровой Арктики, спустя десятилетия, раскрылась неожиданным образом».
      Впрочем, для разоблачителей легендарного полярника пренебрежение к фактам и аргументам, агрессия, козыряние заслугами и  неуважение к другим мнениям весьма и весьма характерны. Иных я просто не встречал.
      Впрочем, отношения к личности Георгия Яковлевича Седова и его спутников эта реанимация пещерных слухов столетней  давности изменить, естественно, не может, как не может стереть его имени с географической карты. Чего не скажешь об авторе очередной бредовой утки. Он-то, можно сказать, вошёл (или влип?!) в историю как «краевед» весьма и весьма сомнительного толка.
      Уже в самом начале своего неординарного повествования Г.П. Попов живописует нам свершения местных губернаторов, радением которых, будто бы, в 1912 году в Арктику отправились три русских экспедиции. На самом-то деле все эти экспедиции  организовывались в частном порядке, и вклад архангельского губернатора в них был не тяжелее бокала с шампанским.
       Удивительно, но почетный заведующий музеем неверно приводит название экспедиционного судна Г.Я. Седова, которое называлось дословно «Св. муч. Фока».  Неточно  называет Г.П. Попов  и цель  экспедиции на Новую Землю в 1910г: «обеспечение безопасного плавания в Крестовой губе Новой Земли». Только-то?! Цель была гораздо шире: проводилась съёмка под посёлок Ольгинский, с которого начиналась системная колонизация Россией новоземельских островов,  были кардинально уточнены карты побережья, в том числе очень грубая съёмка В.А. Русанова. Важная для страны экспедиция,  кстати, была признана весьма успешной.
       Вкладом в науку не выглядит также откровение Г.П. Попова о том, что к северному полюсу и до Седова стремились люди, он даже называет пару-тройку имён из школьного учебника истории. Кстати, гораздо лучше об этом написал в своей докладной  записке руководству Гидрографического управления сам Г.Я. Седов. Далее читателям сообщается, что впервые полюс «открыли»  Кук и Пири. Правда, учёный мир до сегодняшнего дня не пришёл к единому мнению, были ли упомянутые люди на полюсе, как, впрочем, и их соотечественники – гораздо позже – на Луне. Но они – американцы и этим всё сказано. Американцы свою историю  чтут, и именно в этом для них состоит правда, которая всего дороже.
       Несколько некорректной воспринимается фраза «творца сенсаций» Г.П. Попова о том, что седовцы «заодно собирали геологические коллекции». В экспедиции Седова был профессиональный геолог, впоследствии видный учёный, профессор  Н.А. Павлов, делавший свою работу постоянно и добросовестно. Вообще, экспедиция была хорошо подготовлена в научном отношении: и в смысле инструментов, и кадрово. Не все, наверное, знают, что именно здесь был впервые в мире снят кинофильм об Арктике.
       Результаты экспедиции Седова высоко оценил полярный авторитет Ф. Нансен, лично жертвовавший на экспедицию. Так что  рассуждения о том, что план экспедиции «отвергли авторитетные ученые» не совсем верны. Были авторитеты, в частности профессор А. Бунге, которые поддержали этот план. Были и скромные деньги, якобы от царя, было «высочайшее соизволение»,  были преференции Морского министерства в виде перевода во флот и даже предоставления двухлетнего отпуска с содержанием. Но были и предательство, подлость, глупость, непоследовательность. «Дураки» и «дороги» - проблемы взаимосвязанные, и в судьбе  экспедиции Седова тогдашняя российская действительность отразилась, как в капле воды. В нравственном отношении громадная  Россия не смогла дотянуться до маленькой Норвегии, снарядившей Нансена, в том числе и на пожертвования. Дворянская Россия упрямо шла к 1917 году.
        Несколько слов о самом «художественном», выдержанном в духе современных триллеров эпизоде «сенсации». Не приводя, из эстетических соображений, цитат из текста Г. П. Попова, обратим внимание на «тяжкий» переход матросов Линника и Пустошного с телом покойного начальника до мыса Аук острова Рудольфа. И зададим себе вопрос, а откуда был столь трудный,  можно думать, длительный и опасный переход? Во-первых, неискушенные в карте моряки говорили о мысе Бророк, за который  по-видимому они приняли мыс Аук, во-вторых Седов был погребён вблизи места, где он и скончался, тело никуда не везли.
       Начальника экспедиции похоронили, не сумев из-за разводий пробиться к зимовью герцога Абруццкого, чтобы взять там горючее. Именно отсутствие керосина помешало матросам доставить тело на судно – им нужно было спешить, чтобы не замёрзнуть. Это говорит о том, что Г.П. Попов банально «не в курсе», где находится остров Рудольфа и куда шли Г. Линник и А. Пустошный.  Другого объяснения просто нет.
        Если бы реаниматор слухов активно поработал с документами, то мог бы фактические подробности достоверно узнать из  путевых дневников матросов Григория Линника и Александра Пустошного (кстати говоря, земляка Г.П. Попова). Дневники вели  все трое участников похода, и оба матроса прочитали свои записи сразу после прибытия на судно. Так что о какой-то   фальсификации говорить невозможно. Именно эти документы стали решающим доводом против обвинения матросов в преступных  действиях в отношении своего начальника со стороны архангельской прокуратуры. Эти дневники, автобиографию Г.Я. Седова и  многие другие документы можно найти на нашем сайте «Моё Седово». Мы делаем и будем делать всё, чтобы оградить доброе имя  Г.Я. Седова и его спутников от творцов новых и новых мифов.
       Учитывая преследование матросов со стороны прокуратуры сразу по прибытии в Архангельск, абсолютно невозможно представить, чтобы они пришли и рассказали о столь пикантных подробностях 20 летней студентке Ксении Минейко, с которой  даже не были знакомы. Она, к тому же, вряд ли могла находиться дома, поскольку до 1917 года училась в Петрограде.
         В контексте мрачной публикации Г.П. Попова, наверное, неуместно было упоминать о том, что спутники Г.Я. Седова, как и  сам их начальник, были глубоко верующими людьми. Матросы, возвратившись на судно, привезли камешки с могилы Седова для его жены. Находясь в невероятно тяжелом, почти безнадёжном положении, они все же думали о человеческом, о памяти. Наверное, это их как-то характеризует. К сожалению, память о них самих поберечь теперь некому. Публика требует зрелищ. И побольше  крови! Мы видим, что спрос рождает предложение…
        «В одной из книг по освоению Арктики мне встретилось сообщение, что зимовщикам полярной станции бухты Тихой удалось  обнаружить место захоронения Г. Я. Седова» - пишет руководитель музея при архангельском Арктическом морском институте им.  В. И. Воронина. И дальше следует душещипательный рассказ о разбросанных камнях вместо ухоженной могилы. Не случайно речь  идёт об «одной», анонимной книге. На предполагаемом месте захоронения Седова, на самом деле, были найдены, кроме  обрывков меха, веревки и ткани, флагшток и топорик, хранящиеся теперь в Санкт-Петербургском Музее Арктики и Антарктики.  Исходя из людоедской версии почетного архангельского гражданина, невозможно и представить, чтобы её злобные фигуранты  выбросили такой важный «хирургический» инструмент!
       Да и вообще, будучи знакомым с документами и фактами, многое нельзя представить: зачем все эти домыслы, если у матросов было в достатке мясных галет, сала и другого продовольствия, которое они частично вынуждены были бросить?! У них мало  было керосина, но на этом факте «триллер» никак не построишь. В дневнике Линника, к слову, приведён список всего взятого к полюсу.
      О беседах с К.П. Гемп писал еще при её жизни другой краевед Севера, уроженец Архангельска, известный художник Павел  Лукич Фефилов. Там отношения Седова и семьи П.Г. Минейко представлены иначе, гораздо теплее. Этот материал тоже есть на  сайте « Моё Седово», как и статья архангелогородца Николая Клепикова, научного сотрудника Государственного Северного морского  музея. Юная Ксения Минейко была последней в земной жизни Георгия Седова, с кем он танцевал вальс. Это было накануне  отплытия в его последнюю экспедицию.
      В материале П.Л. Фефилова, кстати, есть эпизод, свидетельствующий о том, что Ксения Петровна, явно испытывавшая к Седову симпатию, высказывает сомнение в правдивости матросов. Она не могла поверить, что такой сильный, здоровый, тренированный  человек мог погибнуть от цинги. В свете этого, можно предположить, что описанный Г.П. Поповым разговор мог иметь место, но  Ксения Петровна высказывала только свои предположения и догадки. О том, что К.П. Гемп не знала подробностей трагического  похода к полюсу, свидетельствует сам же Г.П. Попов, оказав тем самым памяти своей визави медвежью услугу.
        «После смерти начальника экспедиции матросы начали обратный путь к острову Рудольфа, где стояла их парусно-моторная шхуна» - эти слова якобы сказала Ксения Петровна. Шхуна, как известно всем, даже школьникам, стояла в бухте Тихой, а от острова  Рудольфа как раз и надо было возвращаться к ней. Как такой ляп мог допустить заведующий музеем, тем более северянин,  остаётся только удивляться!!!
        Не опубликовав свои соображения сама, К.П. Гемп явно не поручала Г.П. Попову сделать это после её смерти, а уж тем более вкладывать в её уста такую глупость. Тем более, через столько лет. Зачем пожилой человек взял на себя этот тяжелый  грех, да ещё так неуклюже, может ответить, наверное, только он сам. Не хочется, скажу честно, перед лицом вечности  говорить о банальных сребрениках.
       Публикация авторитетной областной газеты напоминает о времени установки в городе Архангельске памятника Г.Я. Седову – тогда тоже активно писалось про «авантюризм» Седова, как будто хоть какой-то из путешественников и первооткрывателей не был в хорошем смысле авантюристом. Власть не любит тратить деньги на чествование подлинно народных героев. А Седов был именно  таким: он никогда не скрывал своего рыбацкого происхождения, шел по жизни гордо, с чувством собственного достоинства, был  высочайшим профессионалом и непревзойдённым тружеником. Он манкировал, например, приглашением архангельского губернатора Сосновского, поскольку не была приглашена его жена, как того требовал этикет. И вместо этого читал лекцию в городском  собрании. На неуважение к своей персоне губернатор пожаловался в Петербург. Самому уважать «офицера малого чина» ему в  голову не пришло.
       Нет сомнений, что и в канун 100-летия начала последней экспедиции «нашего второго Ломоносова», как величали Седова в Петербурге, есть люди, готовые повторять стереотипы вековой давности. Личности, подобные Седову, часто не очень любимы  властями предержащими и в наше время. Но именно такие личности дают жизненный ориентир молодым, желающим чего-то добиться в жизни своим трудом и талантом, а не лестью, протекцией и другими обходными путями. Неграмотный в 14 летнем возрасте,  родившийся в многодетной беднейшей семье, да еще в глухой провинции, Георгий Седов через 10 лет становится офицером  Главного Гидрографического управления Морского министерства России! Всего в своей жизни он добивался сам.
       Показательно, что повествуя без сякого сожаления о судьбе исторической шхуны экспедиции, Г.П. Попов пишет: «Шла война, и было не до ее сохранения – на «повестке дня» у города стояли другие неотложные проблемы». Тут уж, как говорится, ни убавить – ни прибавить. Так было трудно вернуть унесённую паводком шхуну к причалу!
       Продолжение, как у нас водится, последовало. Шла другая, перестроечная, «война» и власти спалили, вероломно снесли  дом купца Чеснокова, где жили члены экспедиции, потом в пылу «сражений» пропала мемориальная доска, «война» с собственной  историей продолжается и сейчас, судя по статейке Г.П. Попова. Можно вполне предположить, что этот «убойный» материал  накануне 100-летия трех русских арктических экспедиций не последний.
        Теперь, когда, я надеюсь, всё ясно с «научным» уровнем публикации Г.П. Попова в газете «Архангельск», нельзя не  отметить краеведческий потенциал и самого автора статьи, глубину проработки им краеведческого материала, а значит и уровня музея, который он представляет, указав под публикацией свою должность.
        «Сейчас уже не помню, кто сообщил мне, что в одном из старых деревянных домов Архангельска после смерти одинокого  старого человека сохранились фотографии этой полярной экспедиции. И вот вместе с одним из краеведов мы посетили его убогое жилище. Под кроватью удалось обнаружить старый чемодан, в котором в беспорядке лежали подлинные фотографии, принадлежавшие, видимо, кому-то из экипажа шхуны «Святой великомученик Фока». Около десятка этих уникальных снимков я взял себе и в  дальнейшем использовал для оформления стенда в училищном музее, поскольку в этой экспедиции участвовал и выпускник нашего  учебного заведения – Николай Максимович Сахаров».
      Как краевед может так неопределённо писать, так поступать с историческими реликвиями, - думаю, этот вопрос наводит на  грустные размышления. И ведь пишется это всё не в какой-то захудалой районной газетёнке, а в солидном областном издании.   Видимо, не очень сведущие в исторических подробностях журналисты в погоне за сенсацией слишком доверились маститому  краеведу, который на деле оказался обычным свадебным генералом. Невозможно поверить, что по-настоящему знающих  краеведов, чтобы объективно оценить достоверность «сенсации», в Архангельске не нашлось.
      Что касается самой «сенсации», то она вкупе с большим количеством других сплетен появилась сразу после отплытия  экспедиции Г.Я. Седова. У него было немало недоброжелателей: команда жуликоватого владельца судна «Св. муч. Фока» Дикина,  которая, несмотря на жестокое противодействие отплытию судна, заказные статьи в местных газетах о его непригодности, так  и не получила с Седова желанную неустойку. Матросы, высаженные за ненадобностью в Крестовой губе, «капитана» Захаров, чиновный народец… Так что нового в этой глупости ничего нет. Кроме того, что старой пещерной утке посвятил свои  вдохновенные, но по-детски наивные строки заведующий музеем истории Арктического морского института им. В. И. Воронина. Уже в наше просвещённое время.
      А что до советской власти, так вряд ли она «возвеличила» Седова больше, чем царская, при которой он был  награжден двумя орденами, принят царём, состоял членом Географического и Астрономического обществ, командовал несколькими  успешными экспедициями. Известный своим 812-дневным полярным дрейфом ледокольный пароход «Г. Седов» получил свое название  в 1916 году, еще до революции на карте появились объекты, названные Седовым или в его честь.
      Легендарная, без всякой иронии, седовская экспедиция, кроме ценных научных материалов, имела и другое значение.  Советская Россия заявила о своих правах на архипелаг Земля Франца Иосифа, который был еще недавно совершенно не нужен  Российской империи. На многочисленных островах архипелага за несколько десятилетий побывали экспедиции разных стран, давшие не только географические названия объектам архипелага, но и описавшие, картографировавшие их. Сыграл свою роль  российский флаг экспедиции Г. Я. Седова, положенный матросами в его могилу. Кроме того, российский флаг был поднят на Земле  Франца Иосифа по собственной инициативе капитаном Ислямовым в связи с поиском седовской экспедиции. Так что уважать   Седова советская власть имела все основания и без учета его рыбацкого происхождения. Вдова участника седовской экспедиции
Николая Пинегина описывала случай, когда рьяный особист, делавший обыск в их квартире, сказал, недовольно взглянув на  портрет Седова в золоченой рамке: - Ишь, развесили золотопогонную сволочь… Не это ли самое, только другими словами, говорят сегодняшние «особисты наоборот»?!  Владимир Лях, член Союза писателей России, автор сайта «Моё Седово»
 

 1. Цветы к памятнику Г.Я. Седова на набережной его имени. г. Архангельск, 12.2011г; 2. Бюст Г.Я. Седова в холле МОУ "Седовская СОШ". Август 2019г

Статьи о Г.Я. Седове     Ещё статья о публикации газеты "Архангельск"    Видеоролик "133-я годовщина со дня рождения Г.Я. Седова"      Седовские чтения-2017