Георгий Яковлевич Седов
Г.Я. Седов, Архангельск, 1912г
Навеки первый
Исторический музей Г.Я. Седова в п. Седово
На берегу Двины |
ГЕОРГИЙ ЯКОВЛЕВИЧ СЕДОВ
Лейтенант Седов отважный
исследователь, погибший во имя науки, непохожий на большинство
офицеров царской России. Он целиком заслуживает того,
чтобы имя его сохранилось в памяти потомков. О.Ю. Шмидт
Когда
человек делает то, что до него никому не удавалось, то он может
навсегда войти в историю, а может так и остаться на ее обочине
никому не известным чудаком, память о котором будут хранить лишь
немногочисленные родственники. Георгию Седову в какой-то мере
повезло. Не достигнув Северного полюса (цели, к которой он шел
со своей экспедицией) и оставшись навсегда лежать во льдах
Арктики, он мог запомниться потомкам разве что как неудачливый
путешественник. Во время Первой мировой войны чиновников
Российской империи мало интересовали судьбы людей, которые
отдавали свои жизни вдали от театра военных действий. И
лишь в советское время имя старшего лейтенанта Седова
стремительно заняло центральное место в русской истории
покорения Арктики. Как человека, который сделал себя сам. Как
ученого, который отдал свою жизнь за идею прославления
Отечества. Об офицере, который служил великой России, старались
вспоминать меньше.
Сын бедного рыбака
с хутора Кривая Коса Георгий Седов с детства знал, что такое
жить в постоянной нужде и как тяжело зарабатывается хлеб на
семью, в которой кроме него было еще восемь детей. Но Азовское
море притягивало к себе будущего покорителя Арктики как магнит,
и в 1894 году Седов поступает в Ростовское мореходное училище.
Однако осенью 1897-го, не закончив его, уезжает в г. Поти и
поступает в мореходную школу. Через два года Георгий Седов
получает диплом «штурмана дальнего плавания». Вначале
плавает на торговом судне «Труд», а потом становится помощником
капитана на судне «Султан».
В один из рейсов, когда капитан
заболел, Седов взял на себя командование и, несмотря на шторм,
благополучно довел корабль до порта Сухуми. За проявленную
отвагу и умение молодой штурман назначается капитаном. Он очень
умело проводит и следующий рейс в Константинополь, но тут
владелец продает судно, и вся команда, в том числе и Седов,
остается без работы. Только через долгое время он смог
устроиться в военно-морской флот сигнальщиком.
В 1901 году Седов с большим трудом
добивается разрешения сдать экзамены за курс Мореходного
корпуса, и после успешной их сдачи получает чин поручика по
Адмиралтейству. Его принимают на службу в Главное
гидрографическое управление. В этом же году он участвует в
экспедиции на Новую Землю, после которой Север навсегда завладел
его сердцем.
Во вторую экспедицию на
Север Седов отправился на судне «Пахтусов» с целью изучения
береговой линии Карского моря. После возвращения он не успел
обработать научные материалы, поскольку началась русско-японская
война. Георгий Седов принял командование миноносцем по охране
входа в устье Амура. С окончанием военных действий он был
отозван на прежнее место работы где ему предложили возглавить
экспедицию на р. Колыму с целью изучения пригодности ее устья
для судоходства. С большими трудностями Седов добрался сначала
до реки Лена, а потом до Среднеколымска. Отсюда на судах поплыл
вниз по течению до устья Колымы, где за одно лето нанес на карту
берега и глубину моря около устья реки. Экспедиция сделала
вывод, что Колыма пригодна для судоходства. В Петербурге
Седов прочитал известный доклад о своей работе. На заседании
присутствовали великие исследователи того времени
Семенов-Тян-Шанский, Обручев и др. Г.Седова избирают
действительным членом Географического общества. За
исследования о способах изучения географических координат ему
присуждается диплом действительного члена Русского
астрономического общества. В последующие годы Седов побывал в
экспедициях на Каспийском море и Новой Земле.
В 1912 году ученый предложил на
суд общественности проект путешествия на Северный полюс. Цель,
несомненно, благородная, но средств для ее осуществления было
явно недостаточно. Едва Седов обнародовал свой план, почти все
отечественные научные авторитеты подвергли его острой и
вполне справедливой критике. Правительство отказало ему в
субсидии, а вот государь-император Николай II отнесся к
офицеру-патриоту милостиво, подарив ему иконку, дорогое ружье и
десять тысяч рублей. Требовалось же не меньше ста тысяч.
Прогрессивно настроенная часть
интеллигенции России через газету «Новое время» обратилась к
своим читателям с просьбой о сборе средств для экспедиции. В
честь предстоящего путешествия была выпущена медаль, которая
вручалась каждому юридическому и физическому лицу,
жертвовавшему даже самую малую толику денег. Собрать нужную
сумму так и не удалось, но Седов и не думал отступать. Летом
1912 года его «Святой великомученик Фока» покинул Архангельск и
взял курс на север.
Экспедиция была снаряжена из рук вон
плохо. Тамошние купцы неплохо на ней нажились, снабдив Седова
испорченными продуктами, а местные дворняжки стали гордо
именоваться ездовыми собаками. Полярная ночь застала
Седова и его команду на Новой Земле около полуострова
Панкратьева. Во время зимовки экспедиция не теряла времени зря и
проводила географические исследования, во время которых была
описана часть острова (от полуострова Панкратьева до мыса
Желания). Летом 1913 года «Святой великомученик Фока» пристал к
берегам Земли Франца-Иосифа. Тут экспедиция должна была
пополнить запасы угля и продуктов питания на следующую зимовку.
Но эти планы не осуществились, и полярники были вынуждены
довольствоваться жирами и тюленьим мясом. Для зимовки Седов
выбрал бухту, которую назвал Тихой.
Суровая природа Севера, отсутствие
продуктов питания и витаминов сказались на здоровье многих
членов экспедиции. Заболел и сам Седов. Тем не менее 15
февраля 1914 года он покидает судно, вмерзшее в лед у берегов
Земли Франца-Иосифа, и в сопровождении двух матросов, тоже
тяжело больных, на собачьих упряжках отправляется к полюсу. Путь
этот был недолгим. 5 марта 1914 года, пройдя чуть больше
100 км по 1000-километровому маршруту к полюсу, Седов умер
недалеко от острова Рудольфа, самого северного в архипелаге, на
руках едва живых матросов, которым чудом удалось возвратиться на
зимовку. В августе 1914 года экспедиция на «Святом Фоке»,
потерявшая своего начальника и еще одного человека,
скончавшегося от цинги, вернулась в Архангельск. Бушевала Первая
мировая война, и до полярников никому не было дела…
Естественно, если посмотреть на эту
экспедицию взглядом со стороны, то можно задуматься над тем, как
происходила подготовка к ней и насколько Седов обладал
качествами, необходимыми для организации предприятия такого
масштаба. Или о том, зачем в статье «Как я открою Северный
полюс» он позволил себе свысока отозваться о легендарной
нансеновской экспедиции на «Фраме». Или о том, на что он мог
рассчитывать, собираясь больным преодолеть 1 000 км к Северному
полюсу. Кстати, Фритьоф Нансен, пройдя по льдам более 200 км и
увидев, что ледяные глыбы преградили дорогу к Северному полюсу,
проявил мудрость, выдержку и здравый смысл. Он повернул
назад, но этот его поступок не помешал ему стать полярником
номер один на все времена Но никто не вправе отказать человеку в
возможности самому выбирать свою судьбу. Георгий Седов вошел в
историю, как противоречивый человек, патриот Северного полюса,
который отдал за осуществление своей мечты самое дорогое —
собственную жизнь. Вера в свою счастливую звезду, понимание
важности экспедиции для науки и для России сделали имя Седова
бессмертным.
Не имея сил продолжить путь к полюсу, он
сознательно не повернул назад, оставшись навсегда в
непосредственной близости от заветной цели: «Кому как не нам,
привыкшим к работе на морозе, заселившим север, дойти до полюса!
И я говорю: полюс будет завоеван русскими!» Эти пророческие
слова Георгия Седова сбылись спустя 23 года. В это время
название «Георгий Седов» уже носил первый советский арктический
ледокол. Впоследствии именно он доставил на место работы первую
в мире высокоширотную полярную станцию. Именно отсюда, с
места второй зимовки «Святого Фоки», Георгий Седов отправился к
Северному полюсу. Его именем названы 11 географических
точек на карте. Это — бухты, заливы, мыс, острова, ледник. Бухту
и ледник он назвал именем Вера, в честь своей горячо любимой
жены Веры Валериановны Май - Маевской. В 1940 году хутор Кривая
Коса, где прошли его детские годы, стал поселком Седово. Еще в
60-е годы в местном Доме культуры был открыт народный музей Г.Я.
Седова. В 1990 году был построен и открыт музей отважного
полярного исследователя, принадлежащего истории России и
Украины.
Сергей Кораблев
"Зеркало
недели
"
Комментарий.
В
статье нашли отражение некоторые стереотипы, идущие из тех
давних времен. Не всем был по нраву "второй Ломоносов", не все
радовались его славе. Можно вспомнить, что в 1912г в Арктику
отправились еще две экспедиции, которые не стремились к полюсу,
у них были другие цели. Эти экспедиции никто не упрекает в
спешке, плохом снаряжении, никто не сомневается в личных
качествах их руководителей
Г.Л. Брусилова и
В.А.
Русанова. И все же эти экспедиции погибли.
Экспедиция Седова не только вернулась, но и спасла двоих моряков
из экспедиции
Г.Л.
Брусилова
- штурмана
В.И. Альбанова и матроса Александра Конрада. Не вернулись
только двое - сам Седов и умерший после отправки партии к полюсу
механик
И.А. Зандер.
К слову, знаменитый ледокол
"Георгий Седов"
получил свое название еще в 1916 году, то есть до советского
периода. Сама идея экспедиции Седова была горячо
поддержана: морской министр Григорович, руководитель
Адмиралтейства
Вилькицкий, уже упомянутый Семенов - Тян-Шанский и
другие. Были и ученые, поддержавшие конкретный план экспедиции.
Однако крайне непоследовательна была позиция
правительства, если не сказать безнравственна. Если бы Седов не
задержался вынужденно с отплытием почти на полтора месяца, кто
знает как бы все получилось. Да и о Нансене стоит ли
беспокоиться, он был среди жертвователей на первую русскую
полюсную экспедицию, высоко оценил ее итоги. Не думаю, что
Георгий Седов вошел в историю "как противоречивый человек". Он
вошел в историю как исключительно последовательный человек,
патриот своей страны. А страна эта - не Норвегия. Амундсен мог
объявить о походе к Северному полюсу, а потом просто не ходить.
А потом вдруг пойти к ...южному. И вернуться триумфатором.
Русский офицер Седов так не мог.
Летчик Талалихин через тридцать лет мог отвернуть в сторону, не
таранить вражеский самолет, вернуться на свой аэродром. Не
отвернул. Наверное, в какой-то системе отсчета это
нерационально...
Музей
Г.Я. Седова
Статьи о Г.Я.
Седове
|
|
