Павел Лукич Фефилов, художник, краевед, писатель

 Павел Фефилов  ГЕОРГИЙ СЕДОВ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ  стр. 6

      Дата отъезда неизвестна...

  Когда Седов уехал с Дальнего Востока? Попробуем рассмотреть этот вопрос. А.И. Алексеев в книге «Береговая черта» пишет: «Г.Я. Седов находился на Дальнем Востоке с апреля 1904 по апрель 1907 г.». По моему мнению последняя дата не является точной. Публикация Г.Я, Седова в газете «Далекая окраина» от 12 августа 1907 г. (№111) указывает на то, что в августе  1907 г. он еще мог быть во Владивостоке. В статье «С мостика транспорта М», опубликованной в той же газете 21 сентября 1907 г, он рассказывает о своем участии в работе маячной  комиссии (транспорт назывался «Монгучай»), Здесь же Седов приводит список участников комиссии, чем подтверждает свое плавание в составе комиссии в августе-сентябре 1907 г. В первой статье Седов говорит жителям края о том, какой вред краю наносит беспечность населения города Николаевска-на-Амуре, не организовавших тушения пожаров в близлежащих  лесах, во второй - он рассказывает о том, как отстаивался во время тайфуна в бухте Преображения: 27 августа транспорт «Монгучай». 30 августа транспорт прибыл в Императорскую гавань(ныне - Советская Гавань). Затем «транспорт М», получив с почтовым пароходом предписание командира порта следовать по назначению, 31 августа в восемь с половиной часов  вечера снялся с якоря и направился на Сахалин в порт Александровск.
       Еще более нас убеждает информация с перечислением конкретных лиц в этой же газете. «26 августа «транспорт М », приняв  на борт ревизионную маячную комиссию, состоящую из председателя, подполковника Ковшикова  и членов: штабс-капитана Седова, инженера-строителя Кириллова, специального маячного механика Грельнера, делопроизводителя дирекции маяков Зусмана, вышел из Владивостока в море. Командиру А.А.Рюмину было поручено еще проверить насколько позволяют обстоятельства, фарватеры Амурского лимана и на обратном пути снять ограждения Северного и Сахалинского фарватеров в срок не позднее 15 сентября.  Таким образом, Седов в сентябре 1907 г. еще плавал в море и ни о каком апреле месяце, как указывает А.И. Алексеев, не может быть и речи. Сопоставим указанное выше с официальными материалами полного послужного списка поручика по Адмиралтейству Георгия Седова, составленного февраля 15 дня 1906 года, находящегося в Центральном Государственном архиве Военно-Морского Флота (36). Здесь имеется следующая запись:   "В 1906 году помощник распорядителя по постановке вех и баканов". "В 1907 году помощник распорядителя по постановке вех и баканов". "В 1908 году с 26 июня по 22 сентября -  начальник рекогносцировочной экспедиции Каспийского моря". "6 декабря 1908 года Высочайше пожалован Седову орден «Святой Анны 3 степени".
      Сопоставляя даты послужного списка с публикациями Седова, вышедшими во Владивостоке в газете «Далекая окраина», 12 августа и 22 сентября 1907 года можно утверждать, что  Седов весь 1907 г. находился на Дальнем Востоке. Эти публикации Седова не были известны исследователям жизни и службы Георгия Яковлевича. Авторы многочисленных книг и  газетных, журнальных статей о Седове явно недостаточно используют дальневосточные источники. А ведь это, включая его Колымскую экспедицию, - без малого пять лет. В десятках книг и статей о Г.Я. Седове авторы, как правило, ограничиваются, по поводу его пребывания на Дальнем востоке лишь одной фразой: «Участвовал в Русско-японской войне, служил на Амуре на миноноске №48». Но спрашивается, можно ли только одной этой фразой описать кипучую жизнь Г.Я. Седова на Востоке России? Мало кто из исследователей жизни великого русского  полярного исследователя обращается к материалам его дальневосточной жизни. Здесь стоит лишь упомянуть имя А.И. Алексеева, некогда жившего в Советской Гавани, и хорошо  представляющего, что такое Дальний Восток и что он может дать живущему здесь, поскольку сам прошел этот путь. Сейчас А.И. Алексеев проживает в Москве. Он первым нашел и  опубликовал «Дело №707», на основе которого удалось выяснить немало неизвестных подробностей, связанных с жизнью и службой Седова. Его последняя книга - «Береговая черта»  дополнилась совершенно новыми данными о нем. Ученый в своих книгах неоднократно утверждает, что «жизнь Г.Я. Седова на Дальнем Востоке малоизученна». Возможно, данная публикация, так же в какой-то мере восполнит пробелы в дальневосточной биографии этого человека.
      В газетном фонде СССР библиотеки имени В.И. Ленина в Москве, мною было обнаружено неизвестное письмо Г.Я. Седова  Обществу дальневосточных моряков флота . Оно было опубликовано в газете «Далекая окраина» 5 января 1908 года (№ 217). Приведу его полный текст.
        «Открытое письмо обществу дальневосточных моряков флота. После долгой работы Вашей, товарищи, в стенах училища дальнего плавания по выработке программ дальневосточных  нужд и улучшения торгового мореплавания, для проведения ее в жизнь через посредство совместных обсуждений на Всероссийском съезде торговых моряков в Москве, Вы перешли к  выбору от себя делегата на этот съезд, которому и должны были поручить ходатайство об осуществлении намеченных Вами целей в интересах всего далекого края и моряков, судьбой  заброшенных в него, и выбор Ваш остановился на мне. Искренне благодарю Вас, товарищи, за оказанное мне высокое Ваше доверие и за честь, которую Вы мне оказали, дав возможность поработать на пользу Вашим интересам и интересам Вашего почти забытого края. Несмотря на то, что я уже нахожусь с некоторого времени в разлуке с торговым флотом и, казалось бы,  являюсь человеком чуждым для его интересов, я все-таки по-прежнему связан всей душой и мыслями с дорогим мне рабочим флотом и родственной корпорацией. И поэтому, вступая с гордостью на трудный, указанный Вами путь работы, приложу все свое старание и силу, чтобы насколько будет возможно оправдать Ваше высокое доверие ко мне - сделать доброе полезное дело для всего полудикого края. Г. Седов". Что удалось добиться Седову на съезде? Чем сумел завоевать столь высокий авторитет штабс-капитан по Адмиралтейству?  Мог ли он опубликовать открытое письмо к морякам,  находясь за пределами края? Письмо датировано 5 января 1908 года. Следовательно можно предположить, что и в это время он находился все еще на Дальнем Востоке. Правда, пока  (мне во всяком случае) неизвестно - состоялся ли Всероссийский съезд моряков и каковы его результаты?
       Известно другое: Седов, получив известие о болезни родителей, выехал из Владивостока в отпуск. Но приказа по морскому ведомству о его откомандировании с Дальнего Востока пока  также не обнаружено. Поэтому и неизвестна точная дата отъезда. Остается неясным, каким образом, - как пишут некоторые исследователи, - находясь под следствием за самовольный  выезд из Николаевска-на-Амуре 7 октября 1906 года, встречая недоброжелательное отношение со стороны офицеров Гидрографического управления, Седов в декабре 1908 года был  награжден орденом «Святой Анны 3-ей степени?». Может быть долго шли бумаги до Петербурга, возможно они не застали Седова, находившегося в экспедиции на Каспийском море?Между тем в его послужных документах, относящихся к периоду    Известно другое: Седов, получив известие о болезни родителей, выехал из Владивостока в отпуск. Но приказа по морскому ведомству о его откомандировании с Дальнего Востока пока также не обнаружено. Поэтому и неизвестна точная дата отъезда. Остается неясным, каким образом, - как пишут некоторые исследователи, - находясь под следствием за самовольный выезд из Николаевска-на-Амуре 7 октября 1906 года, встречая недоброжелательное отношение со стороны офицеров Гидрографического управления, Седов в декабре 1908 года был  награжден орденом «Святой Анны 3-ей степени?». Может быть долго шли бумаги до Петербурга, возможно они не застали Седова, находившегося в экспедиции на Каспийском море?
     Между тем в его послужных документах, относящихся к периоду 1908-1909 годов, отмечено: « В службе офицера не было обстоятельств лишающих права на полученье знака отличия безупречной службы или отдаляющих срок выслуги по сему знаку. Командир Кронштадского флотского полуэкипажа, капитан I ранга. Подпись», (подпись неразборчива).   Учитывая изложенное, мы смеем утверждать, что Седов в январе 1908 года находился еще во Владивостоке.

Экспедиция на Колыму.

     К моменту назначения в Колымскую гидрографическую экспедицию, которая должна была провести гидрографические работы в устье реки Колымы и др., Г.Я. Седов имел уже  достаточный опыт руководящей и исследовательской работы. За его плечами была экспедиция в Карское море и на остров Вайгач. Служба на Дальнем Востоке дала ему опыт управления коллективом людей и опыт исследования устья Амура и Амурского лимана. Экспедиция состояла из трех отрядов. Западный отряд изучал побережье Северного Ледовитого океана  между реками Леной и Колымой. В него входили: К.А. Воллосович - начальник отряда, астроном Е.Ф. Скворцов и штабс-капитан корпуса военных топографов Н.А. Июдин. Задачей восточного отряда было изученье побережья от устья Колымы до мыса Дежнева. В отряд входили начальник отряда геолог И.П. Толмачев, капитан корпуса топографов М.Я. Кожевников и  астроном-геодезист Э.Ф. Вебер. В третий отряд были определены штабс-капитан Г.Я. Седов и боцманмат В. Жуков. Их задачей стало исследование Колымского устья и подхода к нему со  стороны океана. Общее руководство Колымской экспедицией осуществлял И.П. Толмачев.
Организация комплексной экспедиций была вызвана необходимостью активного изучения восточного сектора Арктики с целью возможной организации судоходства по Северному   морскому пути, того, о чем как мы видели, мечтал и писал в статьях Г.Я, Седов.
      Экспедиция выехала из Петербурга 3 марта 1909 года. Прибыла в Иркутск 11 марта. Здесь уже началась оттепель. В Якутск пришлось выехать на колесах, а сани отправить с ямщиками  до станции Хомутово. «Нас пугало одно, - писал в своем дневнике Седов, - это поздний выезд из Петербурга, благодаря чему у нас не было надежды на то, что мы успеем проскочить по  зимней дороге до весенней распутицы и благополучно добраться к месту работы.  Поэтому наше внимание пришлось главным образом сосредоточить на том, чтобы как можно скорее двигаться вперед.
     В Якутске к нам присоединился один казак-проводник, а в Средне - Колымске еще шесть человек. 17 марта экспедиция миновала город Верхоленск, 22 марта благополучно прибыла в  Киренск. Хронометры я поместил на отдельной от каравана смирной лошади и с отдельным ящиком. Уложены они были в особый ящик на пружинах, обитый войлоком и кожей и в таком виде прикреплялись на мягких подмостках на спине лошади. Эта лошадь тщательно нами охранялась и поэтому с хронометрами за весь путь ни одного раза аварии не было. Хронометры,  хранящие точное время, требующие ежесуточного завода часового механизма, необходимы для определения местонахождения экспедиции. Перемещение экспедиции встречало немало трудностей, не везде выполнялись предписания начальства, ямщики не торопились вести караван экспедиции на север, т.к. дороги, наледи, переправы создавали множество трудностей...
      Ни тройные прогоны, которые мы им (ямщикам - П.Ф.) платили, ни открытие предписания высокого начальства, ни грозные требования не помогали делу. Единственное, что нас тут  выручало так это берданки И. П. Толмачева, которые он вез с собой для чукчей. За берданку якут с удовольствием делал все и был любезен до приторности. Купцы здесь распространяют берданки по 30-40 рублей за штуку, тогда как Толмачев уступал ее с сотней патронов за 10 рублей и даже дешевле.
       14 мая экспедиция въехала в Средне - Колымск, в котором проживало около 500 жителей (200 дворов). Жители его занимались рыболовством и охотой. «По колымскому обычаю, -  продолжает Седов, -на праздник уважаемые лица в городе идут все без приглашения: и старый, и малый, богач и бедняк, знатный и незнатный, и все находят там одинаково теплый прием  и сытый кусок хлеба за одним общим столом... Вообще, колымчане - добрые, хорошие люди, отличаются безукоризненной честностью и преданностью. Такие их хорошие стороны можно,  мне кажется, объяснить тем, что эти люди будучи почти совершенно изолированы от внешнего мира не сталкиваются с людскими пороками, которые могли бы им привиты... - В силе  старинный обычай, основанный на принципах взаимной любви и преданности». Насколько здесь низка промышленная культура, - пишет Седов, - довольно сказать, что промышленник  осетровую икру выбрасывает собакам как негодный продукт».
        2 июня 1909 года экспедиция прибыла в Нижне - Колымск. Колыма очистилась ото льда 26 мая. В Нижне - Колымске насчитывалось всего 37 домов, часть - юрты. Население - около  150 душ. Вместо стекол в домах применяли лед. Многие играют без устали в карты. Здесь это единственное развлечение и утешение.
       Немало интересных подробностей записал Георгий Яковлевич по мере следования к устью Колымы. К  примеру: «Всякий из мальчиков казачьего происхождения от рождения своего включается на казенный паек (от 1 до 2-х пудов муки в месяц), тогда как девочка этим правом  не пользуется и является, таким образом, в семье прямой нахлебницей. Мальчик считается  казаком и является вполне законным наследником этого пайка, и в том случае, если он рожден вне брака и даже если отец его не казак, была бы лишь мать казачка. Отсюда теперь  понятно, почему здесь всякий мальчик дорог, а девочка ставится ни во что. Безбрачное сожительство здесь очень развито и уважается всеми как брачное. Поэтому жизнь девушки здесь
начинается очень рано. Например, казачья девушка подыскивает себе мужчину для сожительства, рассчитывая главным образом на то, чтобы получить сына-кормильца своей матери.  Такая девушка с  2 - 3-мя детьми-мальчиками является очень выгодной невестой и поэтому ее всегда сватают лучшие женихи».
      «8 июля экспедиция прибыла на заимку Сухарную. На заимке - всего 10 старых изб. Дома на Колыме вернее называть амбарчиками, т.к. они не имеют ни труб, ни крыши, последнюю  заменяет потолок, заваленный толстым слоем земли. Обогнув мыс Столбовой экспедиция вошла в бухту Амбарчик и раскинула свой лагерь на берегу, у старинного амбарчика,  по-видимому принадлежавшего Великой Северной экспедиции».
       В бухте были установлены футштоки для наблюдения за уровнем воды в реке. Начались метеорологические и гидрологические наблюдения. Для этой цели был обучен казак Попов,   который быстро освоился и стал полезным помощником Седову. Промеры глубин проводили на карбасах. Однажды во время шторма в одном из карбасов выдавило сук, вода сильно   хлынула в лодку - не успевали отливать, а заделать дыру не было возможности, т.к. она была завалена грузом. Едва успели выброситься на берег. Казаки перепугались насмерть. Экспедиция выяснила, что все устье реки Колымы было совершенно чистым ото льда.

Страница   1,  2,  3,  4,  5,  6,  7            далее                                           Статьи о Г.Я. Седове      П.Л. Фефилов "Рассказывает К.П. Гемп"